Недавно в Беларуси проведено социологическое исследование среди ВИЧ–инфицированных...
Она согласилась разговаривать с журналистами только по телефону. Словно боялась, что сглазят ее хрупкое счастье. Любящий муж и любимый сын — это для Юли подарок судьбы. Она о нем и не мечтала четыре года назад, когда ей поставили, как ей казалось, диагноз–приговор: ВИЧ–инфицированная.
«Я люблю, я живу!»
«Мы встречались недолго. Я была слишком молода и неопытна, чтобы понять, что за человек мой возлюбленный. А когда он меня бросил, я и узнала о своем диагнозе», — скороговоркой звенит из телефонной трубки совсем юный голосок.
Что было потом? Юля плакала, плакала, плакала... День, два, неделю, не помнит сколько... От обиды. Ну почему, почему именно с ней такое случилось? Она ведь не проститутка, обычная девушка из нормальной семьи. А когда все слезы выплакала, решила: надо жить! В эти кошмарные для нее дни и месяцы Юлю поддерживали мама, подруги, врачи. Она познакомилась с другими ВИЧ–инфицированными, ребятами и девушками, — если ищешь, обязательно найдешь, с кем разделить свое несчастье. И оно, словно шагреневая кожа, начинает уменьшаться... С каждым днем! А когда Юля встретила свою новую любовь, честно рассказала ему все о себе и своем диагнозе. Артем прошел этот сложный тест на истинность чувств — отнесся к ситуации с пониманием и сочувствием. И предложил Юле стать его женой.
«После свадьбы мы стали задумываться о ребенке. У меня небольшая концентрация вируса в крови, к тому же неплохой иммунитет: я никогда не употребляла наркотики и вела здоровый образ жизни. Врачи проконсультировали нас, что нужно делать, чтобы ребенок родился здоровым. И сейчас у нас все благополучно!» — радуется Юля.
Нет, хеппи–энд в этой истории не наступил. Юля по–прежнему лечится. Со здоровьем ребенка тоже пока нет окончательной ясности. «Но я все равно очень, очень счастлива! Мне так повезло с людьми, которые меня поддерживают. Я люблю, я живу!» — звенит в телефонной трубке ее голосок.
А вот поддержку, понимание, участие в судьбе Юли уже можно считать хеппи–эндом. Точнее, неким новым поворотом в отношении к ВИЧ–инфицированным.
Шепот в спину
Недавно в Беларуси проведено социологическое исследование среди ВИЧ–инфицированных. Большинство опрошенных говорили о так называемой психологической составляющей своей жизненной ситуации. Каждый третий считает своей главной проблемой «боязнь разглашения диагноза». На дискриминацию в обществе жаловались 36 процентов опрошенных. И лишь чуть больше 20 процентов отметили возможность получать психологическую помощь, участие и поддержку окружающих. Юля как раз и попадает в эту пятую часть. Остальным, похоже, повезло меньше. Как нашим читателям, написавшим в редакцию о своих мытарствах.
Сергей из Минской области, оказавшись в такой же ситуации, как Юля, не встретил ни понимания, ни поддержки. Он написал в редакцию, что, когда с ним случилась беда, он признался своим друзьям, что болен. «И многие не выдержали проверки. А те, кто продолжал со мной общаться, предпочитали делать это по телефону. Мне и самому было тяжело видеть, как бегают глаза у моих друзей, как они боятся пожать мне руку. Город у нас небольшой, поэтому на работе тоже вскоре узнали о моей болезни. Знаете, как отвратительно себя чувствуешь, когда выходишь из кабинета и слышишь шепоток в спину. А в какой ад превратили жизнь моих родителей соседки: кто–то — рассказывая дурацкие истории из телесериалов, а кто–то — откровенно оскорбляя или, наоборот, притворно сочувствуя...»
Еще драматичней стала жизнь после диагноза у другой нашей читательницы, Галины: «Когда я забеременела, я не знала, что у меня ВИЧ–инфекция. Но решила оставить ребенка, тем более когда узнала, что ВИЧ может и не передаться малышу. Так и вышло: сын родился здоровым. Но все равно гуляла с коляской я всегда одна: местные мамаши за километр меня обходили. Когда мы с сыном выходили в песочницу, они сгребали своих чад в охапку и отправлялись домой. В садике стало совсем невыносимо. Родители ребят из группы были абсолютно уверены, что я обязательно заразила своего малыша, и никакие справки не могли их переубедить. Невозможно смотреть на то, как сын тянется к сверстникам, а они отбирают у него игрушки и дразнят «спидозным». И ведь их этому явно научили мамы и папы. Нас выжили уже из двух садиков, и своего сына я воспитываю дома. И играю с ним во дворе тоже одна. А впереди — школа...»
Диагноз ставит жизнь
Что может отнять у ВИЧ–инфицированного человека право на нормальную жизнь? Кто может отнять у женщины право стать матерью? Никто. И ничто. Даже смертельная болезнь. Но мы с вами можем сделать их — и свою! — жизнь или счастливой, или невыносимой. Уже больше 20 лет как ВИЧ–инфицированные, больные СПИДом не только несут бремя своей болезни, но нередко и бремя, как выражаются специалисты, стигматизации — отвержения. Сначала по невежеству ВИЧ–инфицированных делали изгоями, сторонились. Сегодня вроде бы уже всем растолковали, как передается, а как не передается инфекция. Объяснили, что люди с этим диагнозом неопасны для окружающих при обычном общении. Стараниями врачей, психологов, просветительских кампаний, религиозных организаций отношение общества начинает меняться на более сочувственное. Хотя предвзятости, невежества, страха все равно хватает. Психолог Анатолий Сараевский полагает, что общество отталкивает инфицированных потому, что люди интуитивно не хотят подвергать себя лишней опасности. Они считают, что это — как жить со змеей, — вроде и ничего не должна сделать, но лучше держаться от нее подальше, чтобы не укусила. Грубый пример, но отражает отношение людей к ВИЧ–инфицированным.
Но «жить со змеей» нам всем придется. Ведь ВИЧ–инфицированные — рядом с нами, среди нас. И они хотят, как все, жить нормальной обычной жизнью. Каждый третий из них хочет иметь семью, детей. И с каждым годом детей рожают все больше. Уже 1.450 малышей родились от ВИЧ–инфицированных родителей. При этом, как отметила врач–инфекционист Республиканского центра гигиены, эпидемиологии и общественного здоровья Лариса Косинская, поменялась структура женщин, которые рожают. Это не асоциальные, а вполне адекватные образованные люди. И если женщина приняла решение рожать, то медики делают все возможное, чтобы ребенок родился здоровым. И большинство ВИЧ–инфицированных знают, что делать, чтобы ребенок родился здоровым. А у врачей есть возможность им в этом помочь — на борьбу с ВИЧ–инфекцией Глобальный фонд ООН выделил Беларуси грант в размере 24 миллионов евро. Он рассчитан до 2014 года. Это один из самых крупных проектов международной помощи в Беларуси. Проект дает возможность развивать просветительские, обучающие программы. Необходимое лечение получат около 4 тысяч нуждающихся в терапии.
Но, похоже, в терапии социальной, психологической нуждаемся мы все, общество. Главная составляющая этой терапии — бескорыстная помощь, сочувствие, поддержка. И это то, что помогает не только ВИЧ–инфицированным, но и всем нам. Ведь окончательный диагноз жизнь ставит не только больным, но и нам, здоровым.
Компетентно
Александр Барсуков, главный акушер–гинеколог Министерства здравоохранения:
— Сегодня люди получают адекватную информацию о путях передачи ВИЧ, о мерах профилактики. Произошли огромные изменения и в оказании помощи ВИЧ–положительным, в частности женщинам–матерям. Если они соблюдают все рекомендации, то риск передачи инфекции новорожденному ребенку снижается с 20 — 40 процентов до 1 — 2! Появились новые возможности снижения вертикальной передачи инфекции.
Очень важно, что меняется отношение к ВИЧ–инфицированным, негативные стереотипы разрушаются. Раньше ВИЧ называли чумой ХХ века, а сегодня все понимают, что это не так. Ведь если инфицированный человек выполняет рекомендации врачей, принимает необходимые препараты, контролирует уровень вируса в крови, то он может прожить до пенсии, вырастив здоровых детей.
Недавно в Беларуси проведено социологическое исследование среди ВИЧ–инфицированных...